Фильм «Список Шиндлера», основанный на реальной истории, – это Пятикнижие нашего времени, пропущенное через призму Второй мировой войны, где Шиндлеру отводится роль Моисея.
Главный герой – Оскар Шиндлер, делец, веселый разбитной прожигатель жизни, любитель женщин и артистическая натура. Он не зол, но беспечен, как ребенок, которого не трогает чужая боль.
Принадлежность к нацистскому режиму для него не моральный выбор, а всего лишь способ устроить свои дела. Это и является его первичной целью.
Но эта нравственная и гражданская безликость делает героя частью роботизированной массы. Возможно, поэтому в первых кадрах фильма не показано его лицо. Только сборы и значок СС.
Как и Моисей, Шиндлер – вскормленник режима, воспитанник фараоновой семьи. Однако, его инаковость проявляется раньше, чем к нему приходит ее осмысление. Шиндлер добывает себе «еврейскую» рубашку. Такой ни у кого в его окружении нет. Рубашка – это новая идентичность. И он надевает ее на себя, еще не подозревая об этом. И не задумываясь о последствиях, выбирает судьбу.
Пробуждение героя начинается в момент, когда он наблюдает беспорядочные расстрелы на улицах Кракова. На фоне черно-белого шествия, под детский хор, бежит девочка красном пальто – единственное цветное пятно. Она есть пролитая кровь невинных, и она же – нарождающаяся душа Шиндлера.
Глядя на этот апофеоз жестокости, он понимает: нацисты – народ без божественных скрижалей. Их главная и единственная скрижаль – Холокост.
В фильме есть сцена, где Шиндлер смотрит на спящую любовницу, и во взгляде его отчаяние.
В этот момент Ицхак Штерн становится олицетворением бога. Его появление в жизни Шиндлера имеет масштаб синайского явления. Штерн – его неопалимая купина, которую он должен удерживать в фокусе не только на протяжении картины, но и всю жизнь. (Возможно, поэтому реальный Шиндлер умер в нищете – как будто казнил себя за злодеяния своего народа. И это является кульминацией его горевания по убиенным. Спилберг приоткрывает нам будущие масштабы возможной депрессии героя через последние сцены – покаяния и прощания со «своими» евреями).
Впрочем, сцена с конной прогулкой – это еще не время для настоящего подвига. И девочка вновь становится не цветной.
Триггером для новой цели (спасения евреев) является появление Амона Гёта – антагониста Шиндлера.
Гёт – символ нацистской власти, он фараон. И даже имя его звучит как намек на высшую принадлежность – Амон, бог Солнца и покровитель небес.
Но он персонаж противоречивый. С одной стороны Гёт является воплощение зла, с другой – у него есть свой высший принцип, спроецированный на Шиндлера и еврейскую девушку Элен.
Конфликт Гёта отражает расстановку акцентуаций в коллективном нацистском характере. Гёт, к примеру, понимает, о чем говорит Шиндлер, рассуждая о настоящей власти. Власть не убивать – это и есть особый гуманистический императив, исходящий из функции зрелого Супер-Эго, благодаря которому человек удерживается от преступления не из страха наказания, а из нежелания причинить боль другому. Нацистский же характер архаичен, в нем императив как божественный закон еще не сформировался, Супер-Эго представлено жесткими внешними структурами. И если правосудие не накладывает вето на убийство, то нацист устраивает расправы без разбору. Гёт видит и бога, и дьявола, но для него между этими понятиями нет никакой связи, и слишком велик раскол. Одной единственной психике справиться с коллективной динамикой не под силу. И поэтому Гёт пьет.
Что же касается еврейки Элен, то в отношении Гёта к ней тоже смешиваются коллективное очарование перед семитизмом, чья культура стала квинтэссенцией мировой мысли, с одной стороны, с другой – ненависть и зависть нациста, желающего иметь первенство в человеческой пирамиде, но имеющего для этого только одно средство – грубую силу, которая в действительности есть бессилие, конвертированное в ярость. И к слову, большинство в верхушке СС не имело хорошего образования. Еврейские же бюргеры, как правило, были великолепно образованы. Тем соблазнительнее для нациста приставить дуло к голове выпускницы Миланского университета. Ветхо и новозаветным ценностям СС противопоставляет религию чистой расы. Но чем она является в примитивном мире архаических импульсов? Всего лишь дурно истолкованным Ницше.
Актом Исхода для Шиндлера становится момент, когда он решает начать спасение людей. На этом пути даже море расступается перед ними. Гёт, как по волшебству, не может расстрелять еврея-петельщика, великодушно спасает Шиндлера из-под стражи, и, что уже совсем парадоксально, отпускает к Шиндлеру Элен.
Шиндлеру удается действовать, не навлекая на себя подозрений, хотя его фабрика работает из рук вон плохо, а надзиратели слышат субботние молитвы заводчан.
Шиндлер утверждает, что война пробуждает в людях только плохое – в нем же самом она пробудила лучшее. А в нацистах она убивает все человеческое. И как олицетворение их мертвой души в череде последних кадров снова появляется девочка в красном пальто, но уже среди трупов.
Пламя свечи – последнее цветное пятно в этой черно-белой истории. Оно символизирует библейский светильник в ночи, который Шиндлер сохранит навсегда, поскольку до самой смерти и даже после смерти его имя будет связано с евреями.